Она вновь нашла поддержку у о.Иоанна Кронштадского, вдохнувшего в нее энергию, радость и благословившего ее первые шаги по управлению монастырем. О.Иоанн примером благодатного настроения, а главное молитвенным общением и наставлениями, немало способствовал развитию в ней духа ревности по Бозе. Не только батюшка Иоанн, но и другие высокие духовные лица ценили матушку за ее серьезность, деловитость, строго церковное православное направление и безукоризненную монашескую жизнь. Митрополиты Флавиан (Городецкий), Владимир (Богоявленский), Макарий (Невский), старцы — схиигумен Герман, иеросхимонах Анатолий Оптинский, Алексий Зосимовский и другие — знали ее и относились к ней с глубоким уважением. Но главным ее покровителем и, так сказать "идеалом" в жизни матушки явился преподобный Серафим Саровский. Жизнеописание последнего было первой книгой духовно-нравственного содержания, которую она прочитала в обители. Облик старца произвел на нее чарующее впечатление, и она возымела к нему необычайную любовь, еще до его прославления и преподобный Серафим неоднократно являл ей и сестрам ее обители свою милость. Школьное дело в годы настоятельства игумении Ювеналии (Марджановой) развивалось; многие дворянские семьи стремились определить в Бодбийское училище своих дочерей. Осенью 1905г. предполагалось открыть школу за оградой монастыря для приходящих детей из ближайших селений, но из-за общественной смуты 1905–1907гг. это было отложено. До перевода в Москву в начале 1906г. в Бодбийском монастыре нередко служил и проповедовал протоиерей Иоанн Восторгов. Игумения Ювеналия писала епископу Гермогену (Долганеву):
      "Уход его горько отразился на нашей школе"