Места проживания
      Москва, 1-й Крестовский пер., 25 
      Год начала 1925 
      Год окончания 1925 
      В Москве Владыка поклонился мощам чтимого им св.прп.кн.Даниила, которые
      находились тогда в Троицком соборе, посетил знакомых ему насельников
      Даниловского монастыря, несколько раз служил там.
      Появление в Даниловом монастыре епископа Германа было замечено
      соглядатаями ОГПУ.
      Эти посещения, в особенности же присутствие за чаем (по заключению следствия,
      именно за трапезой "для отвода глаз проходили заседания черносотенного
      Даниловского синода"), навлекли на Владыку новые преследования.
      В день своих именин (6/19 ноября) он служил литургию в церкви Павла
      Исповедника у Екатерининской больницы и угощал собравшихся у него
      друзей именинным пирогом
    Аресты
      Москва 
      Год ареста 1925 
      День ареста 30 
      Месяц ареста 11 
      В ночь с 30 ноября на 1 декабря 1925г. в его квартире в 1-м Крестовском пер.
      был произведен обыск, и епископ Герман был арестован, хотя ордер на арест был
      выписан "для порядка" 10 декабря.
      Был арестован в составе большой группы насельников Данилова монастыря
      по делу митрополита Петра (Полянского).
      Ордер на арест подписал Ягода. Владыка был заключен в Лубянскую тюрьму
    Осуждения
      Особое Совещание при Коллегии ОГПУ СССР 
      21/05/1926 
      Обвинение "укрыватель и пособник церковно-монархической организации, поставившей себе задачей использование церкви для нанесения ущерба соввласти" 
      Статья ст.62,68 УК РСФСР 
      Приговор 2 года ссылки в Каракалпакию 
      Групповое дело "Дело митрополита Петра (Полянского) и др., Москва, 1926г." 
      Следственное дело хранит только один краткий протокол допроса, бывшего
      16 декабря 1925 года:

           
      "— Сколько раз вы по вашем возвращении из ссылки бывали в Даниловском
              монастыре?

            — Раз пять: раза три молился и два раза служил; и в первом
              и во втором случае оставался на чай с братией и служащими.

            — Кого из епископов Даниловского монастыря вы знаете?

            — Знаю служащих там епископов Парфения, Амвросия, Дамаскина, Пахомия,
              Иоасафа (Удалова), в Москве встречал, знал его еще с детских лет".

      Как видно из допроса Владыки, следователя даже не интересовала его
      церковная позиция (многих других обвиняемых подробно об этом
      расспрашивали), хотя согласно обвинительному заключению, вина его
      состояла в том, что он входил в число архиереев, составлявших так
      называемый "Даниловский синод" — к нему причислялись также проживавшие
      или служившие в Даниловом монастыре архиереи Амвросий (Полянский),
      Николай (Добронравов), Парфений (Брянских), Дамаскин (Цедрик), Прокопий (Титов)
      и Гурий (Степанов), — которые якобы служили проводниками указаний двух бывших
      обер-прокуроров — Самарина и Саблера.
      Несомненно, позиция епископа Германа как православного
      архиерея и русского патриота была не менее "черносотенной", однако "даниловской
      (критика Патриарха и устранение от церковно-административных дел),
      линии" как видно из его переписки, он явно не сочувствовал.
      Он болезненно переживал начавшееся именно по этой причине свое расхождение
      с архиепископом Феодором (Поздеевским). Да и само появление
      Владыки в Даниловом монастыре, как признавался он в письме В.Т. Верховцевой,
      "послужило к радости не столько заменяющих" архиепископа
      Феодора, "сколько простых и постоянных его почитателей".
      Всего по этому делу, которое потом было названо делом митрополита
      Петра (Полянского), было арестовано около 30 человек.
      Главным обвиняемым оказался Александр Дмитриевич Самарин, бывший в 1915 году
      обер-прокурором Святейшего Синода. Ему приписывалось создание
      "черносотенной церковной группировки, стремившейся разжигать и поддерживать
      постоянное обострение отношений между церковью и Соввластью".

      Все обвиняемые были признаны принадлежащими к этой группировке или содействующими
      ей
    Места заключения
      Москва, Внутренняя тюрьма ОГПУ на Лубянке 
      Год начала 1925 
      День начала 30 
      Месяц начала 11 
      Год окончания 1926 
      Владыка находился под следствием сначала во Внутренней тюрьме ОГПУ на Лубянке,
      а потом в Бутырках
      Москва, Бутырская тюрьма 
      Год начала 1926 
      Год окончания 1926 
      Месяц окончания 5 
      21 мая 1926г. был вынесен приговор 3 года ссылки.
      На этот раз Владыка решил ехать один, хотя послушница Татьяна была готова за
      ним последовать. По дороге в ссылку ему пришлось "валяться на грязном полу"
      и неделями ждать этапа
      Узбекская ССР, Каракалпакия, г.Турткуль 
      Год начала 1926 
      Месяц начала 9 
      Год окончания 1926 
      Месяц окончания 10 
      В сентябре 1926г. он прибыл к месту своей ссылки — г.Турткуль в Каракалпакии.
      Он не сразу нашел жилье, а найдя наконец подходящее, с обычным своим добрым
      юмором сообщает знакомым: "Близко и ГПУ, и друзья, и базар" (15 сентября 1926г.).
      Как только ссыльные немного устроились на новом месте, произволом местного
      начальства им пришлось отправиться "на каюке вниз по Аму-Дарье в маленький
      уездный городок Ходжейли". Владыка писал Н.А.Верховцевой:
           "Плыли мы три с половиной дня... Чудные и ясные дни, месячные ночи,
            каракалпаки в своих огромных шапках в качестве матросов и капитана,
            более приветливые, иногда и прямо красивые берега, горы, подошедшие
            посмотреть на тех, кого Господь ради истины Евангелия сеет сейчас, как
            пшеницу, — все это не заставляло нервничать, а радоваться.
            Под Покров мы, сидя в каюке перед заходом солнца, при чудном пении и,
            с глубоким умилением справили все, к чему обязывает любовь к Честнейшей.
            Потом... мы часа полтора пели. Это так успокоило всех нас, что разлука
            на берегу уже в самый Покров нас не расстроила особенно".

      В архиве М.Е.Губонина сохранилась фотография, подаренная епископу
      Тихону (Шарапову) протоиереем Иоанном Благодатовым "в память
      совместного пребывания в Турткуле и путешествия на каюке до г.Кунграда",
      датированная октябрем 1926г., на которой, кроме названных лиц, запечатлены
      также епископ Герман и епископ Проскуровский Валериан (Рудич)
      Узбекская ССР, Каракалпакия, г.Ходжейли 
      Год начала 1926 
      День начала 10 
      Месяц начала 10 
      Год окончания 1928 
      День окончания 14 
      Месяц окончания 1 
      В Ходжейли Владыка провел остающийся срок ссылки. Здесь он узнал о "Декларации"
      митрополита Сергия, на которую отзывался в нескольких письмах.
      Он поддержал "Декларацию" митрополита Сергия (Страгородского).
      Из его письма о.Михаилу Шику от 22.08.1927г., где в конспиративной форме
      высказывается о "Декларации":
          "Вы, конечно, знаете о синдикате МС [митрополита Сергия] и о том, что ему
           выдан патент. Многие полагают, что можно бы, пожалуй, лучше жить и
           без синдикатов и патентов, но я думаю, что это необходимо для середняка
           и бедняка, и раз это совершилось, то не без воли Божией...
           Не надо, отвергши терпение, радость тесного пути, низко в унынии опускать
           голову... восхваляя Господа за то, что через страдания Он порождает здесь
           на земле нечто от вышних, запечатленное несомненно Духом Святым.
           Какую светлую бодрость должно это вливать в сердце каждого путника и
           пришельца на земле сей! Да будет Господь милостив к островитянам,
           и особенно к тому из них, кому на сердце взошли эти чистые и сильные
           своей правдой истины о Церкви Православной!".

      14.01.1928г. Владыка пишет Н.Д.Шаховской-Шик по поводу неудовольствий, которые
      вызывали у духовенства многие распоряжения митрополита Сергия:
          "Я считаю более безопасным в духовном отношении и правильным в каноническом
           смысле идти за плугом даже в том случае, когда хозяин его, своими ли
           слабостями или резкостями личного характера, затрудняет работу.
           Что эта работа, несмотря на многое несовершенство как самих работников,
           так и их инструкторов, все же Божья работа — об этом ясно свидетельствуют
           самые глухие уголки Севера и других наших окраин, где часто почти
           в буквальном смысле повторяется то, что сказано в 36 и 37 ст. Апостола,
           который читается перед Рождеством Христовым" (12 февраля 1928г.).
           [Рим. 8, 36–37: За Тебя умерщвляют нас всякий день; считают нас за овец,
           обреченных на заклание. Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас].
      И еще ранее в письмах В.Т.Верховцевой епископ Герман выразил суть своего
      подхода — подлинно христианского — к оценке поступков людей:
          "...Думаю, было бы спасительней для всякого из нас останавливаться на
           светлом и добром даже у слабых и малодушных, чем с суровой жестокостью
           видеть лицемерие даже там, где, быть может, есть только простое малодушие
           или, еще больше, неправильная тактика. Апостол Петр был совсем не лицемер,
           а, однако, позорно отрекся от Христа перед простыми служанками. А всякому
           сильному надо помнить слова Апостола: считающий себя сильным пусть будет
           осторожным, чтобы не упасть...".
           "...То разложение духовенства, о котором Вы вскользь упоминаете в своем
            письме, только свидетельство этого духовного общего измельчания.
           Если принять без оговорок Ваше мнение, то становится просто жутко.
           Только все же и среди этой среды есть новые или еще формируются и
           заквашиваются в горниле испытаний и лишений, и это дает надежду, что
           Дух Божий не окончательно еще отошел от нас и что болезнь, быть может,
           будет иметь благой конец" (23 сентября 1927 года).
      14 января 1928г. епископ Герман получил разрешение на выезд из ссылки.
      Освобожден 14 января 1928г.

(c) ПСТГУ. Факультет ИПМ