Цуханов Николай Иванович председатель ревизионной комиссии
"Его дед был Главным судьей Российской империи и глубоко верующим человеком. Он всегда говорил: "Как трудно быть судьей! Ведь Господь завещал: не судите и не судимы будете". В своей практике он крайне редко выносил смертные приговоры" [1] ПЕРИОДЫ ЖИЗНИ[до возвращения в Ленинград]
[после войны]
Петроград (Санкт-Петербург), Александро-Невская Лавра Должность членом Троицкой общины Александро-Невской Лавры Год окончания1922
Являлся членом Троицкой общины Александро-Невской Лавры
Архангельская о., Соловецкий лагерь особого назначения Год начала1922
Находился в заключении на Соловках, позже переведен в Ухтпечлаг Коми АССР, Ухтпечлаг
По рассказам самого Н.И.Цуханова [1]: "Начальник этого лагеря, удивительный человек, узнав, что Николай Иванович до революции учился в Политехническом иституте, предложил ему быть бухгалтером лагеря, а в помощь ему выделил всех заключенных священников. Перед Пасхой начальник лагеря предупредил Николая Ивановича, что уезжает на сутки и предоставляет свой дом в его распоряжение. Разумеется, священники отслужили там пасхальную заутреню и литургию. По Божьей милости было и такое. Слава Богу!"
Во время Великой Отечественной войны из Ухтинского лагеря Николай Иванович попал
в штрафной батальон и находился в действующей армии
Ленинград (Санкт-Петербург), Спасо-Преображенский собор Должность председатель ревизионной комиссии
После войны проживал с женой в Ленинграде, был прихожанином Преображенского собора, ревизионной комиссии
Из воспоминаний [1]: "По Божьей милости я познакомился с Николаем Ивановичем Цухановым удивительно светлым человеком, прошедшим ГУЛАГ, штрафной батальон, и вышедшим оттуда в таком светлом состоянии, какое трудно описать словами. Он был прихожанином Преображенского собора, где исполнял обязанности председателя ревизионной комиссии... Жили Николай Иванович и его жена Мария Александровна на улице Пестеля в доме под номером 13/15. Парадный ход был с улицы, а окна их комнаты выходили во двор , в конце которого располагался флигель. В один из блокадных дней дворовый флигель загорелся от зажигательной бомбы. Мария Александровна взяла из киота потемневшую икону Божьей Матери "Неопалимая купина" и троекратно перекрестила этой иконой горящее здание. Огонь стал уменьшаться, а потом и вовсе погас. Через несколько дней икона высветлилась"