Места заключения
Красноярский край, г.Канск
Год начала 1931
День начала 8
Месяц начала 6
8 июня 1931г. Наталия Александровна приехала в г.Канск. В Канске никаких
знакомых у нее не было.
С большим трудом ей удалось снять узкую длинную комнату на окраине города.
В начале июля 1931г. к ней на время своего отпуска приехал ее муж, Сергей
Тихонович. 29 июля 1931г. он уехал его отпуск кончился.
Через день после отъезда Сергея Тихоновича совершенно неожиданно Наталии Александровне,
как и другим политическим ссыльным, находившимся в Канске, было предписано
отправиться в Красноярск, т.к. в Канском районе начались восстания крестьян
в связи с продналогом
Красноярск
Год начала 1931
Год окончания 1931
Из воспоминаний Наталии Александровны [2]:
"В Красноярск мы приехали ночью и шли пешком большой партией посередине
пустых мостовых, разыскивая тюрьму
Наконец, мы нашли ее, но нас впустили только во двор, где мы и ночевали,
так как в тюрьме был сыпной тиф.
Утром нас отправили на кирпичный завод, верстах в пяти от города, где мы
должны были ждать дальнейшего назначения и пока работать на кирпичном
заводе.
Нам дали было какой-то барак для жилья, но как только мы вошли в него,
были облеплены массой клопов. Мы предпочли жить под открытым небом.
Хотя дни были еще жаркие, ночью было очень холодно. И хотя у меня было
одеяло и даже матрас, я вновь заболела плевритом, который начался еще
в Канске. Работать я не могла, и мне перестали давать хлебный паек.
Купить чего-нибудь было негде, и меня подкармливали товарищи по несчастью...
После недели такой жизни нас опять перевели во двор Красноярской
тюрьмы и объявили, что нас отправляют вниз по Енисею в Туруханский край...
Между тем через месяц-полтора сообщение с Туруханском должно было
прекратиться, так как сообщение туда только по Енисею летом на пароходе,
зимой на лошадях... Нам объявили день отплытия.
Накануне был медицинский осмотр, и я сказала, что у меня плеврит и каждый
день поднимается температура, на что молоденькая женщина-врач ответила:
"Нас интересует только, можете ли вы дойти до парохода".
Я смогла. В клубах невероятной пыли нас прогнали через весь город
на пристань и посадили в трюм парохода, идущего в Игарку, смешав нас
с партией уголовников из Красноярской тюрьмы.
Духота и теснота в трюме были такие, что многие более старые теряли сознание,
и тогда их поднимали на время по крутой лестнице наверх. Над этой лестницей
сидел красноармеец и сталкивал ногой назад всех самовольно по ней
поднимавшихся, говоря при этом довольно добродушно:
"Все равно на мыло едете".
В Енисейске, где пароход грузил дрова, нам разрешили выйти немного освежиться.
И вот холодной ночью, понимая, что это безумие, но не в силах удержаться
после липкой жары трюма, я вымылась в холодной воде Енисея.
После этого у меня сильно поднялась температура и всю остальную дорогу
я лежала в полузабытьи..."